Алексей Александрович, Вы — член Постоянного Комитета и в этом качестве курируете программы Союзного государства. Поговорим сегодня о них. Но для начала предлагаю внести ясность в термины: у нас ведь, помимо этих программ, есть еще союзные программы — их 28. Те самые, что были приняты 4 ноября 2021 года на заседании Высшего Госсовета. И это не одно и то же!
Фото: Российская Газета
Алексей Кубрин: Конечно, это разные вещи. 28 союзных программ — это направления, по которым взаимодействие России и Беларуси является максимально эффективным и где максимально возможно использовать взаимный потенциал промышленности и экономики двух наших стран. Эти программы необходимы для того, чтобы выполнить те задачи, которые были поставлены при подписании Декрета о создании Союзного государства.
Видео дня
В названии практически каждой из 28 союзных программ присутствуют слова «гармонизация», «сближение», «интеграция». Смысл этих программ — унификация наших законодательств, гармонизация по всем направлениям?
Алексей Кубрин: Унификация в том числе. Мы не стоим на месте, так как и весь мир. Технологии меняются. Когда меняются технологии, естественно, необходимо менять и нормативно-правовую базу. Необходимо свести ее к единому знаменателю, к единым терминам, чтобы Россия и Беларусь говорили на одном языке — техническом, технологическом и т.д.
Насколько было бы легче белорусам и россиянам, будь у нас полная гармонизация нормативно-правовой базы. И ведь именно на это нацелена союзная интеграция?
Алексей Кубрин: В целом, да. Если мы говорим, что граждане Союзного государства пользуются равными правами и в России, и в Беларуси, значит, законодательства должны совпадать. Потому что в противном случае, как только россиянин пересекает границу Беларуси и наоборот, он попадает в новое для него правовое поле. И ему очень сложно так жить и работать.
Но это мы говорим на уровне индивидуумов. А теперь поговорим о системах. У нас есть промышленная, энергетическая, финансовая, налоговая системы. И, если мы стремимся к единой экономике, необходимо эти системы по максимуму сближать. В этом и состоит смысл 28 союзных программ.
Теперь о программах Союзного государства. Насколько я знаю, с 2000 года их реализовано около 60.
Алексей Кубрин: Программы Союзного государства — это гораздо более узкий пласт, хотя они охватывают широкую сферу вопросов: и космос, и электронику, и медицину, и здравоохранение, и агропромышленный комплекс. Я бы сейчас не стал называть конкретной цифры. Остановимся на том, что в целом за двадцать с лишним лет было реализовано порядка 70 программ, из которых около 60 программ — в сфере высоких технологий.
Что касается их назначения, то они могут использоваться и в интересах обороны и безопасности, и в то же время являться высокотехнологичными программами. Возьмем программу по комплексной системе защиты информационной безопасности. В рамках этой программы разрабатывается уникальное оборудование на базе российско-белорусских технологий. В результате у нас появляются самые современные электронные средства, которые не уступают по своим характеристикам зарубежным образцам. Помимо этого, она решает вопросы безопасности в информационной сфере.
Или вот программы в области автоэлектроники. Результатом их выполнения станет появление самых современных электронных систем управления автомобильными средствами, в том числе двойного назначения. То есть тех, которые могут использоваться как на гражданских автомобилях, так и на спецтранспорте. Высокотехнологичные программы, результаты которых востребованы оборонными и силовыми ведомствами.
Алексей Кубрин: Научный потенциал Союза крайне высок. Фото: Постоянный Комитет Союзного государства
Алексей Александрович, программы Союзного государства как формат взаимодействия — они уникальны? И если бы наши ученые не объединились благодаря им, никаких прорывных результатов, выходит, и не было бы?
Алексей Кубрин: В принципе, наверное, так оно и есть. Не будь у нас совместных программ в области космоса, а мы сейчас начинаем уже девятую реализовывать, вступление Беларуси в клуб полноценных космических держав не произошло бы так быстро, как сейчас. Российские космические технологии действительно одни из лучших в мире. Конечно, после распада СССР мы потеряли целое десятилетие. Но после этого Беларусь и Россия стали активно работать во взаимодействии. Предприятия соответствующих параллельных отраслей в России и Беларуси стали восстанавливать контакты, усиливать, улучшать их. Прежде всего, за счет взаимного проникновения и технологий, и инженерной подготовки кадров, и формирования соответствующей производственно-экономическо-технологической базы. Если бы такого слияния в рамках программ Союзного государства не происходило, я думаю, мы имели бы на сегодня несколько худшие стартовые возможности для реализации союзных программ.
А есть ли результаты программ Союзного государства, которые можно увидеть? Руками пощупать? Про общий космический спутник и союзный суперкомпьютер знаю.
Алексей Кубрин: На базе суперкомпьютерных технологий, разработанных в рамках программ, в Беларуси созданы уникальные переносные малогабаритные суперкомпьютеры. Вы сказали о спутнике. Так вот благодаря ему в Беларуси развили технологии, и теперь там делают уникальные линзы и зеркала, которые можно использовать для перспективных систем дистанционного зондирования Земли. То есть то оборудование, аппаратура, и даже элементная база, которая создана была в процессе реализации космических программ Союзного государства, используются затем как в космических средствах, так и в наземных.
Или вот возьмем программу по композиционным материалам — в результате ее мы получили уникальные композиционные материалы на базе углерода. Другое дело, что исследования надо было продолжать. Но, к сожалению, финансы Союзного государства небезграничны... Для чего нужны эти композиционные материалы? Вот представьте обычный бетонный столб, по которому передается электричество. Он весит несколько тонн. А аналогичный ему бетонный столб с теми же конструкционными характеристиками и прочностными благодаря композиционному углероду весит всего 50-60 килограммов. Сейчас их активно используют в РЖД.
А ведь из-за санкций западные государства отказали нам как раз в таких вот материалах, используемых в авиастроении?
Алексей Кубрин: Точно, отказали. И не надо. Дело в том, что сейчас мы сами, с учетом тех технологических процессов, которые были освоены в рамках программы, создаем свои конструкционные материалы для использования в ракетной и авиационной технике. Вот оно, пожалуйста, импортозамещение. И таких примеров можно привести десятки.
Упомяну лактоферин. Это великолепное средство для повышения иммунитета человека. И мы в ходе выполнения соответствующей программы его получили, в России и Беларуси уже производства налажены. Чтобы вы понимали: в мире лактоферин человеческий практически не производят. А где пытаются его получить, там этот технологический процесс гораздо сложнее и дороже, чем у нас. Получается, наш лактоферин по качеству не уступает, а по себестоимости значительно ниже.
И сколько же сегодня программ в работе?
Алексей Кубрин: В этом году реализуются три программы, переходящие из 2021 года. И еще три новые программы в этом году мы принимаем. Переходящие программы — это программа «Паритет» в области информационной безопасности; космическая программа «Интеграция-СГ» и программа по реабилитации лиц, пострадавших при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.
Результаты программ Союзного государства можно не только увидеть, но и даже пощупать руками
А новые программы в каких областях?
Алексей Кубрин: Еще одна космическая программа — «Комплекс-СГ». Благодаря ей рассчитываем получить дополнительные элементы, которые потом будут использоваться в космической отрасли, в том числе для производства спутников дистанционного зондирования Земли.
Вторая программа касается развития автоэлектроники — называется «Интелавта». Нацелена на создание системы автоматизированного управления автомобильных средств двойного назначения.
В целом в этом году мы планируем реализовать шесть программ Союзного государства. В предыдущем, 2021-м, их было девять. А на будущий год мы уже как минимум видим шесть программ. Причем достаточно дорогостоящих.
Что это за программы?
Алексей Кубрин: Например, программа, касающаяся медицины, — она носит название «Технологическая платформа идентификации новых молекулярных решений: мембранных белков и их комплексов» («Союз-Биомембраны»). Еще планируем программу в области союзной безопасности — она касается развития региональной группировки войск.
На выходе и программа в области сельского хозяйства «Комбикорм-3». В высокой стадии готовности программы «ДНК-Идентификация-2» и программа «Ускоритель СПР». Речь в последней идет о сверхпроводимых резонаторах, без которых современные технологии на уровне ядерных процессов просто невозможны. Она тоже крайне важна.
Как вы оцениваете на сегодня научный потенциал России и Беларуси? Сможем осуществить импортозамещение?
Алексей Кубрин: Я не профессиональный эксперт, а чиновник. Но давайте исходить из простых примеров. Когда у нас возникла беда, связанная с коронавирусной инфекцией, мы опередили Запад в создании вакцины. А это ведь без глубокой науки невозможно.
Молодых ученых, которые выпускаются из наших вузов, по-прежнему за рубежом берут с большим удовольствием. Поэтому мы смело можем говорить, что наш научный потенциал крайне высок. И нам удалось его сохранить — во многом благодаря системе формирования общей научной идеологии в рамках национальных академий наук России и Беларуси.
Что касается возможности импортозамещения. Я считаю, что действительно мы можем этим заниматься. Другое дело, что, к сожалению, определенный период времени финансирование науки у нас было на очень низком уровне. Сегодня необходимо обеспечить его увеличение, потому что современный инновационный, высокотехнологичный продукт в себя включает гораздо больше составляющей именно ниокровской, чем производство.
Очень хорошо на эту тему высказался президент НИЦ «Курчатовский институт» Михаил Ковальчук. Он сказал, что за последний век именно научная составляющая в конечном продукте увеличилась на порядки. Вот это показатель. К сожалению, тот объем средств, который вкладывался в науку и в России, и в Беларуси, не соответствовал тому объему средств, который в эти разработки вкладывался за рубежом.
Алексей Александрович, насколько затратны по финансам программы Союзного государства?
Алексей Кубрин: На сегодня мы себе можем позволить на программу выделять всего-навсего порядка двух миллиардов рублей. А с учетом тех перспективных программ, которые планируется принять, может потребоваться значительно больше. Не исключаю, что в 2023 году мы можем получить дефицит бюджета Союзного государства.
И что же делать?
Алексей Кубрин: Обосновать важность этих программ для России и Беларуси. И обратиться к двум руководителям государства, чтобы они дали соответствующее распоряжение или посчитали возможным увеличить долевые взносы Беларуси и России в бюджет Союзного государства.
Кстати, бизнес имеет право софинансировать программы Союзного государства?
Алексей Кубрин: А бизнес участвует! У нас по ряду программ предусмотрены внебюджетные средства.
В апреле впервые была вручена премия Союзного государства в области науки и техники — за уникальные разработки в области космических технологий. Можно сказать, что они ничем не слабее тех, за которые вручают Нобеля?
Алексей Кубрин: Не исключаю такой вариант.
Источник: rambler.ru
